|
|
Беккер Виктор. Тамбовский поэт Бирюков внедряет русский авангард на немецкой почве // Комсомольская правда. – 2002. – 18 января. – с. 2.
-----
Тамбовский поэт Бирюков внедряет русский авангард на немецкой почве
«Комсомолка» удостоверилась в этом лично
«Первым моим наставником был бывший зек»
– Сергей, что такое Академия зауми?
Об этой организации в 90-е писали много в центральной прессе. Создание академии было как бы эпатирующей попыткой обратить внимание общественности. Тамбов? Да, Тамбов, но и здесь может появиться самое суперсовременное образование, которого не может быть ни в Москве, ни в Нью-Йорке.
Академия Зауми объединила в Тамбове практически всех нонконформистских поэтов. Я пригласил к сотрудничеству поэтов, литературоведов, музыкантов, связанных так или иначе русским классическим авангардом 10 - 30 годов. К нам присоединились Геннадий Айги, Генрих Сабгир, Игорь Холин, Андрей Вознесенский, Ры Никонова, Валерий Шерстяной (Германия), Александр Очеретянский (США).
– Откуда у вас тяга к нестандартному искусству?
– В 17 лет я пришел в молодежную литературно-театральную студию «Бригантина». Это была шестилесятническая компания. Наш наставник – Александр Николаевич Смирнов – бывший зек, за несколько лет до этого он освободился из лагеря. Как и все люди такого плана, был очень интересен своим жизненным опытом. Люди, которые выходили из лагеря, не любили Сталина, но полагали, что социализм с человеческим лицом возможен. Они были романтиками. Это был 1967 год. В Москве шестидесятников уже истребляли, но в провинции это течение сше только зарождалось. Смирнов нас подвигал на то, чтобы мы открывали для себя авторов. Это и Ахматова, и Цветаева, и Пастернак.
В то время я работал на заводе, а по вечерам занимался в студии. На первую свою зарплату, помню, купил 13-томник Маяковского, красные такие тома, перевязанные бечевкой. Я внимательно его проштудировал вплоть до комментариев, выискивал неизвестные имена. Через Маяковского мы выходили к Крученых, Елене Гуро, Хлебникову, Лифшицу – тем именам, которые определяли начало века и лицо русского авангарда. Тогда я прочитал почти весь корпус русского футуризма. Это оказало на меня огромное влияние, и я начал писать стихи.
За пределами печати. И за пределами страны
– Вы считаете авангард субкультурой?
– Интересный вопрос. Авангардная линия нацелена все-таки на ломку, на преобразование, перераспределение культурных элементов. Поэтому скорее да.
В разные периоды своей жизни я писал и традиционные стихи, и авангардные, в которых я пытался продлить дальше то, что уже было сделано. У меня есть такая идея: авангардная парадигма в России не завершилась, се насильственно прекратили. Сейчас есть небольшая группа людей, которые ориентируются на продолжение традиций русского авангарда. Но, к сожалению, они, как правило, оказываются за пределами печатного станка и, как следствие, за пределами страны.
– Какие у вас отношения с немецким языком?
– Давние и напряженные еше со школы. Сейчас эти отношения несколько улучшились. Одно время и переводил современную немецкую поэтессу Сару Кирш. У меня также есть некоторые связи с современным авангардным поэтом Оскаром Пастиором. Он переводил мои стихи и печатал их в Германии. В Академию зауми ко мне приезжала заниматься немецкая славистка Энрика Шмидт. Она написала несколько статей об академии. Часть ее докторской диссертации посвящена новейшим поискам в русской поэзии.
В 1998 году я читал лекции в Бохумском университете для славистов по современной поэзии и выступал совместно с немецкими поэтами в Западной Германии. К слову, в германии очень сильны традиции авангарда. Они были прерваны только во время нацизма. Многим известны такие поэты-дадаисты, как Хуго Баль, Курт Швитерс.
– Любому человеку на что-то нужно жить. Могут ли принести публикации и лекции какие-то деньги? Или же все это только для души?
– Конечно же, и на Западе это тоже андеграундное искусство. Книги немецких писателей выходят очень маленькими тиражами, и на это жить невозможно. За выступления признанных поэтов платят, но на это тоже прожить нельзя. Обычно эти люди преподают в университетах, работают библиотекарями. Сейчас я веду небольшой семинар в университете Халле на факультете славистики. Когда я ехал сюда, меня приглашали на должность gast-профессора, то есть преподавателя на определенные часы. Пока это предложение остается в силе. Но здесь совершенно иная система: сегодня ты работаешь в одном университете, завтра – в другом.
– Как вам вообще живется за границей?
– Германия по разным моим впечатлениям – это огромное изобилие музыки. Скажем, примерно такой же, как Тамбов, город имеет по меньшей мере двадцать залов, где каждый вечер звучит самая разная музыка. В одном только Халле, где я сейчас живу, за сезон выступили «Пинк Флойд», «Джетро Талл», Стинг, два раза «Роллинг Стоунз». Человеку, приехавшему, по существу, из российской глубинки, зго, конечно, немного в диковинку. Здесь невероятное изобилие музыкальной продукции в магазинах. Много книжных магазинов, и они не пустуют, несмотря на дороговизну изданий.
О мужской природе
– Какое место в ваших стихах занимает эротика?
– Любая поэзия эротична. Взять хотя бы Маяковского. К примеру, «Облако а штанах», где просто написано: «Мария, дай!». Я не сторонник эротического письма, но в моих стихах это есть. Я ведь мужчина и по мужской природе должен исполнять свою функцию. Есть, конечно, и просто эротические стихи. Потом, я читаю стихи особым образом – когда я выступаю с эстрады, думаю, что это само по себе эротично.
– Не думаете ли, что а Германии столько порно, что любая эротика здесь уже повелась?
– У людей здесь просто несколько иное отношение физиологии вообще. Более спокойное, более открытое. В беседе здесь женщина может спокойно сказать, что она пошла в туалет.
[добивки]
Из написанного в Германии
взглянуть в зеркало
и вдруг не увидеть
себя
лоб с волнистыми линиями
саркастическую усмешку
над самим собой
и слишком резкий взгляд
внутрь себя
в самом деле
***
почти не касаясь тела
войти в глубину плоти
и почти пропасть
раствориться
переплыть на ту сторону
океана
оставаясь здесь
находясь там
***
ОСЕНЬ
СЕНО
СОНЕ
СОН
***
обнаженной красоты
красота невыносима
инстинктивно ты-ты-ты
ты рукою заслонима
боже мой
в перчатке черной
и прозраченном чулке
ты кроишь миры
бесспорно
сама отсюда вдалеке
а в это время
открывает рамы
весны порыв
и тенькает стекло
и драгоценность воздуха
на граммы
секундой стрелкой
время повело
Досье «КП»
Сергей Бирюков родился в Тамбовской области. Закончил филфак тамбовского пединститута. Работал в молодежке «Тамбовское знамя». Писал на темы культуры.
В 1981 году при тамбовском Доме учителя создал студию «Слово». Защитил диссертацию, написав книгу о нетрадиционной русской поэзии от ее зарождения до сегодняшнего дня, от маньеризма до постмодернизма – «Зевгма» (древнегреч. «мост», «связка»). Автор 8 поэтических книг, нескольких научных. Подготовил и издал книги поэта Алексея Жемчужникова – одного из создателей Козьмы Пруткова. Сейчас живет в ФРГ.
Виктор Беккер
|
| Календарь новостей |
| « Апрель 2024 » | | Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | Вс | | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | | 29 | 30 |
|
| Статистика |
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
|
