Александр Коробков

«МАСТЕР ИЛЛЮЗИЙ»

Странно – розовый туман клубится над сельским кладбищем. Да, дело, в общем-то, было не в тумане, просто кладбище постоянно навевает что-нибудь эдакое. Да, был туман, но обычный и серый, хотя что-то розовое в нем было. Ну не в этом дело!
- Ванюша. Ванюшенька, – до странности сладкий голос позвал изнутри.
Да нет, голос был обычный, но вот что-то.
Нет, ну не бывает таких голосов, нет не бывает! Ведь есть странное, есть. Хотя бы тень странности ведь была же. АГА!!! Вот так-то!
- Ванюша!
Что ж с того, что я Иван, каждый норовит как-нибудь его извратить (имя т.е.).
Вот еще один нашелся. Ну какой я тебе Ванюша. Я Иван. А, впрочем, есть что-то от Ванюши, ведь есть, а...? Хотя откуда у меня это что-то общее, вот я Иван, и намека ни на какого Ванюшу нет.
Гулко стукнули настенные часы. Раз, второй, третий, четвертый. Пятого удара почему-то не последовало, странно! Опять же, если сейчас четыре часа, то ничего странного в этом нет.
- Перехожу на активный уровень!
- Эй, кто это сказал? Ничего не понимаю, какие-то странные голоса.
- Я скажу этой мисс Хрениган!!!
Нет, что бы вы там не говорили со мной, не все ладно. Эти голоса и ВООБЩЕ.
Вот это самое "и вообще" мне больше всего и не нравится.
То я в море, то я в джунглях, то я в открытом космосе с Леоновым впервые выхожу в него (в космос т.е.).
Это неспроста, это ненормально!!!
Спокойно работал... Слушайте, где я работал?
А впрочем, неважно, где я работал. Работал и все тут! Да, я пахал как Папа Карло. Но вот где? Что случилось? Во, вспомнил, что странного! ВСЁ!!!
Точно! Так, что помню? Ничего! Погоди, Мишку помню. Интересно, это кто?
Стен не видно – наверное, завешаны окна или их вообще нет, да мне это и не нужно. Периодически прихожу в себя, в остальное время парю в чистом потоке пространства на крыльях собственных иллюзий.
Вот скрипнуло в ухе, чешется. Медленно, как бы нехотя (я это чувствую), из него выполз червь. Такие же ощущения вмиг распространились по всему телу. Боже мой, да я сгнил заживо, Боже мой!!! Сколько я в этом состоянии? Остервенело срываю с себя мелких копошащихся тварей. Ими покрыто все тело, и грудь, и ноги, вобщем, все тело.
Ничего не вижу, но чувствую, что кожа моя струпьями падает на пол, когда я сдираю этих тварей. Щупаю нос. Там, где был мой прямой, красивый греческий нос, теперь зияющая дыра.
Вот почему темно, поганцы сожрали мои глаза. Но откуда они?
Ах, да! Я же полгода, как умер. Да нет, постойте, как же это так?
Я здесь, я щупаю себя. Но это ничего не доказывает, я умер.
Да не повезло! И все равно, есть в этом что-то странное.

19 июня 1997 года.

СОЧИНЕНИЕ
(ассоциативный ряд по рассказу М.Горького
«Рассказ о безответной любви»)

Заходить в дом страшно. Из-за угла светит оно – солнце, как назло прямо в глаза. Предзакатный час слабо тикал на городских башнях, не касаясь ни прохожих, ни тех зевак, которые по обыкновению своему украшают улицы и переулки.
Слабый и тихий звук метлы проносится по двору. Это Мустафа он выметает память об отце.
- Эй, Мустафа. Ты разве забыл, что нельзя мести, когда в доме покойник.
- Кто здесь? Кто здесь? Кто здесь?
Солнце почти закатилось, лишь слабый звук неотступно преследует его. Во весь опор по двору мчится червь. Каждый вечер он пытается обогнать солнце и успеть к заветной черте до прихода тьмы. Не доезжая ее, он падает и лежит так до утра. Утром Мустафа придет и снова будет мести улицы.
Весь мир – это сплошные символы. Появились они давно, так давно, что время тогда шло в обратную сторону. Вначале люди боялись символов, но йотом стали использовать в своих целях.
Город жил. И жители города жили имеете с ним. На стенах домов, выкрашенных в красный цвет, отражались все печали, желания и радости.
Брат сказал:
- Не желаю я, чтоб ты приносил себя в жертву мне.
Сказал и провел широким лезвием охотничьего ножа себе по горлу. Брызнувшая в пыль кровь стала скатываться в маленькие шарики, так похожие на карнавальные носы клоунов.
- Кто здесь? Кто здесь? КТО здесь?
Двенадцать лет я жил как зоологический зверь в клетке. Только для того, чтобы увидеть смерть родного брата. Заводная кукла, стоявшая в углу, пошевелилась, открыла глаза, выбежала на середину комнаты и громко стала повторять:
- Вот убил себя, милый умный мальчик.
Страшно, боже как страшно!
Накатившая волна смысла остаток крови в море. Больше ничего. И снова тишина. Страшнее всего эта тишина и мрак за ней.
Пианист, с которым уехала мать, давно умер. Я так и не увидел его. Говорят, они уехали в Гагры, я был там несколько раз – ничего, кроме тишины и пустоты за ней.
В переднем углу под образом, одета в темно-красное платье, украшена цветами, пышная и волшебная, вся точно в огне, сидела она. Два перекрещивающихся шрама на левой руке говорили о ее профессии. Медленно подошел и поцеловал се. Она улыбнулась, обнажив ряд белых зубов и пробормотав:
- В бога верят люди злые и неискренние, – осыпалась миллионами жемчужин на пол. Было приятно прикасаться к ним, гладить и глотать одну за другой.
- Съела я вас, Петруша? Ну простите, ну поцелуй те меня!
И снова она и снова на своем месте в углу в том же платье.
Мне кажется иногда, что я сам во всем виноват. Я в ном почт уверен. Там, под горой, на маленьком кладбище, я и похоронил ее.
А по ночам она шевелится в гробу, стучит в крышку и повторяет:
- КТО ЗДЕСЬ? КТО ЗДЕСЬ? КТО ЗДЕСЬ?

11 января 1999 года

Без названия (миниатюра)

Как будто и не было того теплого летнего вечера. Не было железной ржавой трубы через все поле. Не было высокой кукурузы, растущей прямо по обе стороны от нее. И, уж конечно, не было заката, что освещал все это в злобном красном свете. Гулкие звуки шагов, отражающихся в трубе и мысль о том, что если на одном конце этой трубы сидит какой-нибудь человек, прижавшись ухом к широкому раструбу, то можно обозвать его идиотом, крикнув с другой стороны. Можно, причем совершенно безнаказанно. Но вдруг придет ответ с той, и тоже безнаказанно. Да-а-а, это не подходит. Все течет, все изменяется. Черт!!! Безумие – вот что нужно для нормальной жизни. И идиотизм для процветания.
Но знаете, все чаще прихожу к мысли, что был и летний вечер, и груба, и кукуруза, и закат, только очень давно. Может быть, в детстве? Хотя кому все это нужно?

9 марта 1998 года